Живопись

Константин Маковский. «Чарка мёду». 1910 г.

Картину «Мона Лиза» попытались в очередной раз повредить - новый акт вандализма зафиксирован в парижском Лувре. Неизвестный мужчина, переодетый в пожилую женщину на инвалидной коляске, бросил торт прямо в шедевр Леонардо да Винчи, а потом рассыпал рядом лепестки роз.

Левитан Исаак Ильич (1860-1900). «Лесные фиалки и незабудки», 1889. Холст, масло. 49 x 35 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва.

В истории русской живописи творчество Исаака Левитана занимает особое место. В 1880–1890-е годы, в эпоху «исканий Руси», Левитан тоньше других пейзажистов сумел выразить неповторимую красоту, поэзию и лиризм русской природы. Как вспоминала Мария Чехова, сестра писателя Антона Чехова, Левитан «любил природу как-то особенно. Это была даже не любовь, а какая-то влюбленность».

Этой влюбленностью в родную природу наполнены и немногочисленные натюрморты с цветами, которые Левитан создавал с конца 1880-х годов. Полотно «Лесные фиалки и незабудки» воспевает кроткую, неяркую красоту и прелесть знакомых с детства незамысловатых цветов. Для художника изображение весенне-летнего букета могло быть наполнено глубоким, интимным смыслом. Как никто другой тонкий лирик Левитан был способен ощутить символический язык цветов – те чувства и настроения, которые за ними закреплялись испокон веков. Незабудка небесного цвета издавна считалась символом памяти и верности. Цветы нежного светло-зеленого оттенка, бытовавшие ранее под названием ночные фиалки, – это, вероятно, любка двулистная, именуемая также вечерницей, любовным корнем или кукушкиными слезками.

Левитан исполнял цветочные натюрморты маслом, акварелью и в технике пастели. Обычно они дарились живописцем самым близким людям. По этой причине в музейных собраниях хранится мало работ художника, относящихся к этому интимно-лирическому жанру.

Алисов Михаил Александрович (1859 - 1930). «Прибрежный ландшафт в Крыму», 1917. Холст, масло 67 х 115 см. Частное собрание, Франция.

Коровин Константин Алексеевич (1861-1939). «За чайным столом», 1888. Холст на картоне, масло. 48 x 60 см. Государственный мемориальный историко-художественный и природный музей-заповедник В.Д.Поленова, Тульская обл.

В конце XIX – начале XX века возникло новое направление в искусстве, которое с легкой руки критиков и журналистов получило название «импрессионизм». Имя это произошло от французского слова «впечатление». Импрессионистами называли художников, противопоставивших приглаженности работ художников-академистов свой, необычный для того времени, художественный язык. Затем те же художественные тенденции появились в литературе и музыке.

Константин Коровин признан одним из основателей импрессионизма в России. Исследователи считают, что истинная приверженность этому стилю начинает проявляться в цикле «жуковских» работ мастера. Лето 1888 года живописец провел на даче своего приятеля в поселке Жуковка. Цель посещения этого отдаленного местечка заключалась не только в отдыхе и приятном общении. Коровин стремился найти новый подход для себя в изображении воздуха и света на полотнах. Ему был близок стиль Клода Моне, который относил людей на второй план, ловя моменты красоты природы.

Хозяином поместья был известный художник В.Д. Поленов. Для его полотен характерен интимный мир старинной русской усадьбы и национальные пейзажи. Он был гостеприимным и приятным человеком. В его доме всегда было полно гостей: друзья, коллеги, родственники, ученики, соседи. Все они собирались за большим столом, вели светские беседы, шутили, играли и пили чай.

Ключевой работой этого периода стал холст «За чайным столом». Все герои полотна достаточно известные личности. Елена Поленова – сестра хозяина усадьбы, известный график и иллюстратор детских книг. Она сидит спиной к нам в скромной дачной шляпке. Напротив расположилась Наталья Поленова. А справа – юная художница Мария Якунчикова. Особое внимание привлекает друг семьи, сидящий справа, молодой офицер Вячеслав Зиберов.

Главный признак импрессионисткой направленности полотна в эффекте случайного кадра. Будто это не картина, на которую потрачено много времени и сил художника, а фотография или кадр киноленты. Автор сидел за одним столом с героями, а встал для того, чтобы запечатлеть момент. Небрежно отодвинут его стул, что говорит о временности происходящего. Ожидают мастера столовые приборы: стакан в подстаканнике, тарелка и ложка. Реалистичность и динамичность – основные тенденции изображения.

На первый взгляд кажется, что каждый герой занят своим делом, но это не так. Молодая девушка Мария смущенно беседует с Вячеславом, немного нервно размешивая чай. Сам же юнкер смотрит смело, решительно и немного оценивающе. У него военная выправка. Он специально не снимает за столом фуражку, чтобы подчеркнуть свой офицерский статус. Лица Елены мы не можем видеть, но ее поза очень напряженная. Это видно по ее немного сгорбленной спине. Наталья занята шитьем и будто отрешена от происходящего. Но при внимательном рассмотрении, можно заметить, что и она прислушивается к разговору молодых людей.

Жанр полотна определить сложно. Это групповой портрет с элементами пейзажа, натюрморта, жанровой сцены и бытовых мотивов.

Константин Крыжицкий. «Ранний снег». 1890-е.

Гаэтано Беллей. "Шутник". 1922.

Бурхардт Ф. К., «Осенний пейзаж», 1898, холст, масло, 25,4 х 41 см, частное собрание

Каньяччо ди Сан Пьетро (1897-1946) «После оргии». 1928.

Настоящее имя итальянского художника – Натале Бентивольо Скарпа (Каньяччо – слишком прекрасно, чтобы быть правдой). Псевдоним он взял, когда переехал от родителей, живших на маяке, потому что отец был смотрителем, в Венецию, чтобы учиться изящным искусствам. Начинающий мастак с головой бросился в футуризм, магический реализм и вот это все прикольное, пересыпанное ню (на этой картине три женщины, но специалисты почти не сомневаются, что модель была одна). А потом случилась Вторая мировая война: Каньяччо ди Сан Пьетро несколько лет провел в госпитале и умер в 1946.

Одной из наиболее известных картин К. ди Сан Пьетро является «После оргии» (Dopo l´orgia), написанная в 1928 г., представляющая пример итальянского течения магического реализма. На ней изображены с фотографической точностью три обнажённые спящие женщины, лежащие на полу в разнообразных позах. Хотя лица двух из них скрыты, можно предположить, что изображена одна и та же модель. На покрытом красным и зелёным коврами полу в беспорядке раскиданы бокалы для шампанского, бутылки, окурки, игральные карты. И на как бы случайно обронённом листке кремовой бумаги в правом нижнем углу полотна - подпись художника.

Интересная оргия... с тремя участниками и двумя бутылками алкоголя.

Сергеев Н.А., «Яблони в цвету»,1895 г., холст, масло, Томский областной художественный музей.

Оноре Домье "Мнимый больной". 1857.

Французский график Оноре Домье был одним из самых известных политических карикатуристов своего времени. Качество и правдивость его карикатур подтвердили 6 месяцев тюрьмы, куда его заключили за гротескную критику короля. Его очень хвалил поэт Бодлер:
– Домье сделал карикатуру жанром серьёзного искусства, он великий. Чтобы должным образом оценить Домье, нужно рассматривать его и с точки зрения мастерства, и с точки зрения содержания. Домье-художника отличает прежде всего уверенность. Его рисунок – это рисунок крупного мастера, он щедр и свободен, это своего рода непрерывная импровизация, но при этом в нём нет ничего от механических навыков художника, успевшего набить себе руку.
А «Мнимый больной» – это, думается, портрет людей, которые смотрят новости по телевизору.

Николай Корнильевич Пимоненко. «Сваты», 1892 г. Холст, масло. Размер: 72 x 102 см. Краснодарский краевой художественный музей имени Ф. А. Коваленко.

У Николая Пимоненко есть еще картины, посвященные сватовству. Одна под названием «Сваты» написана маслом на холсте в начале 1890-х. Другая - акварель «Засватали» 1896 года. Обе находятся в частных коллекциях.

Талантливый живописец Николай Корнильевич Пимоненко увлеченно изображал украинскую культуру, ее обычаи, традиции и быт. Для каждого народа свадьба — это одна из значимых вех человеческой жизни. Подготовке к столь важному событию, и самому ритуалу придается огромное значение. Украинская свадьба, конечно, не исключение. Из глубины веков до наших дней дошли уникальные народные обычаи и поверья, тесно сплетенные с верой и культурой этого народа. Чтобы молодые вступили в счастливую, ничем не омраченную семейную жизнь, проводились и до сей поры проводятся самобытные ритуалы.

Свадьба в украинском стиле предписывает обязательное предварительное знакомство. В настоящее время этот обычай, к сожалению, основательно забыт, лишь в Закарпатье сохранился практически неизменным. А ведь смотрины и сватовство позволяют родственникам приглядеться друг к другу, оценить взрослым взглядом семьи и отношения молодых, возможно, дать совет или воспротивиться свадьбе, пока не поздно!

По старинному обычаю, влюбившись в девушку, хлопец уведомлял о том старших родственников. А те уже должны были отправиться с ответственной миссией к родителям суженой. Собиралась представительная делегация, состоящая из старших членов семьи мужского пола. Если не было отца – его заменяли дядья или деды. И всей дружной гурьбой, приодевшись в лучшие наряды, сваты направлялись в дом будущей невесты. Жених в дом не заходил, оставался под окнами. Хотя, его мог пригласить отец девушки, чтобы посмотреть на парня.

На картине «Сваты» запечатлен старинный украинский обряд - сватовство. Действо происходит в хате бедной вдовы. Немолодая крестьянка надеется, что «стерпится — слюбится», и распивает чарку со сватами богатого жениха. А дочь-невеста сидит в сторонке, явно не испытывая никакой радости от этого сговора. Николай Пимоненко изобразил ее с теплом и вниманием, сделав смысловым центром композиции.

Николай Корнильевич Пимоненко очень достоверно передает все краски, что делает полотно более реалистичным и верным с точки зрения передачи сюжета. Также стоит отметить и поразительную игру света, который проникает в помещение через два окна и озаряет собой все, таким образом, мастер актуально играет с тенью и бликами на некоторых поверхностях и людях. Точность прорисовки отдельных этнических деталей позволяет не только рассмотреть иконы, но даже увидеть узоры на одеждах и рушниках, которые висят поверх икон.

Заслуга художника — в точном изображении и узнаваемости сельского быта. Николай Пимоненко написал не конкретную семью, а некий тип украинского крестьянского хозяйства конца XIX века в Российской империи.

Ян Стен. «Зубодер». 1673 г. Холст, масло. Размер: 32,5x26,7 см. Галерея Маурицхейс, Гаага.

Мастер голландского бытового жанра Ян Стен обратился в данной работе к одному из часто встречающихся в европейской живописи сюжетов — удалению зуба. Воплощая подобные сценки, художники могли продемонстрировать свое умение рассказать небольшую историю и убедительно передать эмоции персонажей. В центре композиции находится пациент, открывший рот, сжавший кулаки привязанных к стулу рук и от боли дрыгающий ногой. Врач старательно делает свое дело и вроде бы облегчает страдания человека, но старомодный костюм выдает в нем сценического персонажа из популярных в то время театральных постановок — лекаря-шарлатана.

В то же время столпившиеся вокруг несчастного и его «избавителя» реагируют на происходящее живо и непосредственно: например, пожилая женщина со страдальческим выражением лица в искреннем порыве прижала руки к груди, а румяный мальчуган, открыв рот и слегка запрокинув голову, весь отдался переживанию момента. Но тот парень, что находится непосредственно за больным, беззастенчиво и с нескрываемым любопытством заглядывает ему в рот. Смешение реализма и юмора, атмосферы народной жизни и театра является особенностью искусства Стена.

Борис Михайлович Кустодиев. «Купчиха и домовой», 1922 г. Дерево, масло. Размер: 12.5×22.8 см. Частная коллекция.

Знаменитых кустодиевских красавиц особо представлять не надо. Его более откровенные работы известны меньше. К примеру, «Купчиха и домовой» с весьма пикантной сценой. Эту картину отличают яркие цвета, с любовью выписанные детали, что делает ее пикантной, притягательной и немного хулиганской.

Домовой, обходя свои владения, застыл в изумлении перед обнаженным телом спящей хозяйки дома. Но детали все-таки подсказывают зрителю, что героиня картины все подготовила для этой сцены. Жарко натопленная печь оставлена открытой, чтобы огонь давал свет. Поза тщательно продумана. Возникают ощущение, что и сон хозяйки театральный. Красавица словно сама заманивает домового, чтобы на него посмотреть. Сказка, рождественская история, чудо.

Изящная, белотелая, ослепительно-красивая купчиха — с одной стороны, жутковатый, поросший шерстью, пузатый домовой — с другой. Они как воплощение купеческой женской и мужской красоты. Два разных начала, противоположности.

Фердинанд Георг Вальдмюллер. «Исчерпаны силы», 1854 г. Холст, масло. Размер: 63 × 75 см. Музей Бельведер, Вена.

Ferdinand Georg Waldmüller (1793-1865) — виднейший представитель реализма в австрийском искусстве XIX века. Известен как художник эпохи бидермейера, писавший идиллические сценки в Вене домартовского периода. Трогательная жанровая картина «Исчерпаны силы» восхищает своей жизненностью и умиротворенностью.

Большинству родителей приходилось сталкиваться с трудностями в период ночных бдений возле вопящего младенца. Вот и на картине австрийского художника Вальдмюллера изображена мать маленького ребенка, видимо столкнувшаяся с такой проблемой. Уставшая от бессонной ночи, она заснула прямо на полу возле кроватки с младенцем. Силы оставили их и они забылись тихим безмятежным сном.

Левитан Исаак Ильич. "Лесное озеро", 1896 . Этюд. Бумага на дереве, масло. 25 x 17 см. Частное собрание.

Я больше надеялся увидеть название "Новые приключения Чубакки и принцессы Леи".

Клод Моне. «Антиб утром». 1888 г.

Сегодня день рождения. художника-передвижника Михаила Нестерова (1862—1942) . («Автопортрет». 1915 г.)

Сальвадор Дали. «Купальщик». 1928 г. Дерево, масло, коллаж (галька, песок).

Игорь Белковский. «Купальщица». 1996 г.

Густав Климт. «Юдифь и голова Олоферна». 1901 г. Холст, масло. 84×42 см. Галерея Бельведер. Вена. Австрия.

Борис Кустодиев. «Балаганы». 1917 г. Холст, масло. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.

Джеймс Уистлер. «Ноктюрн в голубом и серебряном. Челси.». 1871 г. Масло, дерево.

Куинджи Архип Иванович. "Закат в степи на берегу моря", 1900-1910. Бумага на холсте, масло 39,5 x 53 см. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.

Дубовской Николай Никанорович (1859-1918). «Притихло», 1890. Холст, масло. 86 x 143 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва.

Узнав о том, что полотно «Притихло» с передвижной выставки в Петербурге приобрёл царь для галереи Зимнею дворца, он выехал в столицу, чтобы заказать художнику повторение, так как картина оказывалась недоступной широкому зрителю. «Повторение но мне вышло лучше и больше размером, отчего мотив сделался грандиознее», — делился своими впечатлениями Третьяков в письме к Репину.

Пейзажное творчество Дубовского, по признанию критиков, являлось «одной из тех вех на пути развития искусства, которая намечает новый этап в его поступательном движении к новому совершенству, глубине, содержательности и идейному богатству». Дубовскому было чуждо бесстрастно-прозаическое воспроизведение внешних форм природы. В сильном и ярком, величественном и грозном, простом и обыденном в жизни природы он чутко улавливал внутренний смысл, всегда соотнесённый с человеком, с миром его чувств и переживаний. Нельзя не согласиться с мнением старейшего советского мастера пейзажа В.Н.Бакшеева, который, размышляя об этом жанре, писал: «...русские пейзажисты всегда ставили перед собой задачу создания пейзажа-картины, которая по глубине замысла, по силе эмоционального воздействия, по количеству "материала" для размышления не уступит многофигурной композиции. Вспомните замечательный холст Дубовского "Притихло" среди лучших произведений мировой живописи найдется не много полотен, в которых с такой законченностью, с такой поистине классической ясностью было бы выражено то, что принято называть настроением».

Третьяков внимательно следил за творческим развитием Дубовского, пополняя свое собрание его работами. Последним произведением художника, приобретённым им при жизни, было полотно «Тихий вечер» (1898). «Поэмой в золотом» назвал её ецензент «Русских ведомостей» Н.Селиванов: «Картина сплошь как бы залита расплавленным золотом. Она производит необычайный эффект. Небо, едва заметные облака, морская даль, воздух, вода — всё сияет золотыми и золотистыми тонами горячего ясного дня. Богатство этих тонов, исходящих из одного, основного, и сливающихся в нем, поразительное».

Так где же эти картины, почему, кроме «Притихло», целое поколение россиян не могло видеть других работ Дубовского в залах галереи? Ответ прост: из десяти картин Дубовского, купленных ещё самим Третьяковым, пять — уже давно покинули залы Третьяковки. Сначала они переместились в фондохранилища, а затем были «перемещены» в музеи самых отдалённых городов бывшего СССР. Так, «Тихий вечер» в 1931 году оказался в Дальневосточном художественном музее, «Ранняя весна» в 1962 году поступила в Туркменский государственный музей изобразительных искусств... Иначе как экспроприацией, ссылкой такую акцию и не назовешь. Чем же так «провинился» Дубовской, или, быть может, ошибся непогрешимый в своих вкусах Третьяков, зря собиравший его работы?

Нечто подобное произошло с наследием художника и в Петербурге. Да, ныне в собрании Русского музея насчитывается двадцать семь его произведений. Но в экспозиции он представлен всего лишь несколькими работами (полотно «Притихло» и пять-шесть этюдов). Центральные произведения Дубовского, такие, как «Иматра» (1894), «Отлив» (1898), «Штиль» (1899), «Родина» (1904), «Светает» (1913) — последние три из них до революции входили в коллекцию музея Академии художеств, — опять-таки были «высланы» на периферию.

Картину «Штиль», переданную в 1929 году из Русского музея в Калининскую областную картинную галерею, в нынешний город Тверь, ещё можно поехать посмотреть. И следует, ибо она, наряду с «Притихло», демонстрировалась на Всемирной парижской выставке 1900 года, где Дубовской был удостоен второй серебряной медали, кстати, единственный из русских пейзажистов (ни В.Д.Поленов, ни И.И.Левитан тогда наград не получили).

Щербаков Борис Валентинович. "Закат на Бежином лугу", 1982. Картон, масло 40 х 50 см. Таганрогский государственный литературный и историко-архитектурный музей-заповедник.

Шишкин Иван Иванович. «Парк дачи графа Мордвинова», 1891. Научно-исследовательский музей при Российской академии художеств, Санкт-Петербург.

Григорий Мясоедов. «Дорога во ржи». 1881 г. Холст, масло. 65×145 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва.

Исаак Левитан. «Осень. Охотник». 1880 г. Холст, масло. 93.8х68 см. Тверская областная картинная галерея. Тверь. Россия.

Архип Куинджи. «Море. Крым». 1908 г. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.

Коровин Константин Алексеевич. "Парижская улица ночью". Холст, масло 44,5 х 59 см. Частное собрание.

Бенуа Альберт Николаевич. "Вид Петропавловской крепости", 1915. Бумага, карандаш, акварель, гуашь 54 х 68,5 см. Частное собрание, Италия.

Грабарь Игорь Эммануилович. "Майский вечер", 1905. Холст, масло 91x75 см. Частное собрание.

Петр Нилус. «Поле». 1930-е. Фанера, масло.