Живопись

Вида Габор (1937-1999). «Старые письма», 1992. Частное собрание.

Венгерский художник Вида Габорявляется признанным мастером фантастических жанровых композиций. В 1961 году Вида Габор оставил профессию флейтиста, которой посветил 16 лет жизни. Поначалу занимался скульптурой, ювелирным делом и реставрацией антикварных часов, на затем решил полностью посвятить себя живописи.

Вида Габор (1937-1999) разработал свой собственный уникальный стиль, благодаря которому рисует без видимого следа от кисти. В работе художник использует сложную и трудоемкую технику, которая называется лессировка. Она заключается в нанесении тонкими слоями краски разных цветов друг на друга. Каждый слой краски должен высохнуть перед добавлением следующего. На создание картины таким способом уходят месяцы.

Вида Габор показывает на картинах не объективную реальность, а свое субъективное видение действительности, которая неразрывно связана с фантастическим вымыслом.

Вида Габор. «Необычный концерт», 1988. Частное собрание.

Вида Габор (1937-1999). "Я художник, я так вижу".

Франческо Пармиджанино. «Мадонна с длинной шеей», 1530-е. Дерево, масло. Размер: 219×135 см. Галерея Уффици, Флоренция.

Как и прочим деятелям ренессансного искусства, итальянцу Пармиджанино нередко приходилось иметь дело с написанием сюжетов из жизни Святого семейства. Неоднократно писал он и Мадонну с Младенцем – это были штучные работы, верстовые столбы, помечавшие открытие новых форм отражения его рафинированного взгляда на красоту.

Область поисков Пармиджанино в отношении Богородицы лежала в возвращении ей той неотмирности, которую она утратила стараниями живописцев Возрождения: они предавали ей более человечный, приземленный облик, чем та недосягаемая божественная природа, которой наделяли Мадонну средневековые художники.

Пармиджанино почти всегда пишет своих Мадонн с полуприкрытыми веками, что придает им кротость и целомудрие. Будь то изящная, но «сомнительная» с религиозной точки зрения «Мадонна с розой», с которой тотчас было написано 50 копий (настолько она стала популярной). Или куда больше приближенная к иконописным стандартам, возвышенная и умиротворенная «Мадонна с младенцем». Также как и аристократично-утонченная «Мадонна с пророком Захарией».

Мадонна с длинной шеей: история создания

Пармиджанино приступил к работе над картиной в 1534 году по заказу Елены Тальяферри, сестры его близкого товарища Энрико Байардо. Задумана она была для семейной капеллы в базилике Санта Мария деи Серви, что принадлежала ордену францисканцев. Спустя шесть лет, на момент смерти художника, работа так и не была окончена. Проведя еще два года в его мастерской, «Мадонна» все-таки отправилась в капеллу Тальяферри и заняла свое законное место.

По версии Вазари, Пармиджанино не смог дописать картину из-за того, что та его «не вполне удовлетворяла». Существуют и более современные версии, предполагающие, что таким образом живописец умышленно хотел подчеркнуть невозможность достижения идеала и бесконечность стремления к нему.

Независимо от причин, колонны за спиной Богородицы уходят в никуда, а вместо лица шестого ангела зияет лишь размытый зловещий набросок. Согласно сохранившимся эскизам, в компанию святому Иерониму Пармиджанино планировал написать святого Франциска – но и от того осталась только еле заметная наметка ноги.

По мнению некоторых исследователей, моделью для длинношеей Мадонны стала итальянская аристократка Паола Гонзага. Ранее, в 1524 году, Пармиджанино уже запечатлел высокую покровительницу искусств на фреске «История Дианы и Актеона» в родовом замке графов Санвитале (фамилия Паолы по мужу). Хозяйка фамильной резиденции предстает на ней в образе Цереры, древнеримской богини плодородия.

Чистая эссенция маньеризма

В стремлении преодолеть зашедшие в тупик клише ренессансной живописи, Пармиджанино прибегает ко всем доступным на тот момент уловкам. Подобно бунтующему подростку, делающему все наперекор устаревшим взглядам предков, он искажает перспективу (несоизмеримо миниатюрная фигура святого Иеронима у подножия трона, на котором восседает Мария). Сбивает в кучу персонажей на левой стороне полотна, оставляя для равновесия лишь колонну на правой. Максимально удлиняет и округляет пропорции тел, практически лишая пальцы Мадонны намека на кости и суставы.

Все это парадоксальным образом работает не только на придание изображению гипнотизирующей текучести затейливо перекликающихся линий. Но помещает сцену за пределы земного пространства, где не имеют силы аксиомы Евклидовой геометрии, а всё живое и неживое подчиняется законам нездешней, сверхъестественной грации.

Странным сном спит Младенец на коленях Матери. Его неестественная поза с ниспадающей, словно вывернутой из плечевого сустава рукой, отсылает к классической иконографии пьеты (от итал. pietà – «жалость») – изображению оплакивания девой Марией мертвого Христа, которого она держит на коленях. Так в одной точке встречаются настоящее и будущее: живописец предвосхищает уготованную Христу участь.

Что говорит "Мадонна с длинной шеей" о Пармиджанино, художнике и алхимике

«Мадонна с Младенцем, ангелами и пророком» (еще одно название картины) – своеобразный символ и вместе с тем – итог жизни живописца, апогей его творческого поиска. Здесь он доводит до совершенства фирменную змеевидную грацию и заодно, желая того или нет, задает направление для будущих новаторов, играющих на поле сюрреализма.

«Мадонна с длинной шеей» – одновременно оправдательный акт в подшивке прижизненных деяний художника Пармиджанино и приговор ему. Сосуд для алхимических экспериментов в руках одного из ангелов изображен не только затем, чтоб рифмоваться с его обнаженным бедром и отзеркаливать образ Богоматери как бесценный сосуд, что дал жизнь Богочеловеку. Ртуть, для которой предназначается эта «ваза Гермеса», – убийца Пармиджанино-алхимика, так и не нашедшего сил отказаться от идеи найти способ укрощения строптивого текучего металла и, возможно, причина, по которой работа так и не была окончена.

Незавершенный шедевр с вызывающе ассиметричной архитектоникой и доведенной до грани допустимого маньеристской анатомией фигур фиксирует новаторство и талант художника на самом взлете и тут же сообщает о его трагическом падении. Эпитафией к этому памятнику просятся слова Вазари: «О, если бы только Господь пожелал, чтобы он продолжал заниматься живописью, а не увлекался мечтой заморозить ртуть, ради приобретения богатств, больших, чем какими наделили его природа и небо! Ведь в таком случае он стал бы в живописи поистине единственным и несравненным. Он же в поисках того, чего найти никогда не мог, потерял время, опозорил свое искусство и погубил жизнь свою и славу».
Автор: Наталья Азаренко

Франс Снейдерс и Ян Вильденс (пейзаж). «Рыбная лавка», Между 1618 и 1621 гг. Холст, масло. Размер: 207 x 341 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.

В монументальном ансамбле "Лавок" Снейдерс средствами натюрморта воссоздал мечту фламандцев о "золотом" веке. В этой серии отражены традиционные символы «четырех стихий» и «пяти чувств». «Рыбные лавки» – одна из ведущих тем творчестве этого художника. Практически все картины с их изображениями датируются 1620 годами.

На заднем плане картины «Рыбная лавка» изображена набережная Шельды с кораблями у берега. Пейзажные фоны написаны Яном Вильденсом. Снейдерс не любил рисовать людей на своих холстах. Поэтому за него это делали другие художники. Скорее всего, фигуры людей на этой картине были написаны художниками из мастерской Рубенса. Снейдерс разработал все детали композиции и органично соединил все детали картин в единое целое.

В Эрмитаже хранится еще одна картина Снейдерса данного периода с похожим названием – «Рыбный рынок», на которой также изображена лавка с морепродуктами и торговец морскими деликатесами.

Август Зейдель. «Венеция, Лунная ночь над Санта-Мария-Салюте». 1904.

Брюс Камерон Листон (род. 1965).

Франсиско Гойя. «Герцогиня Альба в белом». 1795.

Фредерик Базиль. «Гадалка». 1869.

Джон Уильям Уотерхаус. «Душа розы». 1908.

Клод Моне. «Хризантемы». 1897.

Альберт Бирштадт. «Маунтин Брук». 1863.

Брюс Камерон Листон (род. 1965).

Ганс Хассентеуфель (1887-1943).

Ян Бартолд Йонгкинд (1819-1891). "Лунный свет в Оверши", 1855 г.

Эббот Хэндерсон Тайер (1849-1921). "Мемориал Стивенсона", 1903 г. Холст, масло. 207,9х152,7 см. Smithsonian American Art Museum, Вашингтон.

На этой картине светящийся ангел сидит на могиле Роберта Льюиса Стивенсона. Стивенсон был шотландским писателем, известным такими произведениями, как «Остров сокровищ» и «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».
Тайер был тронут сочинениями Стивенсона и отдал ему дань уважения этой картиной.

Герберт Джеймс Дрейпер (1863-1920).

Питер Клас (1597-1661). «Натюрморт с крабами», 1643. Музей Хатчлендс, Лондон.

Питер Клас (1597-1661) — голландский художник, мастер натюрморта.
О ранних годах Класа почти ничего неизвестно. В 1617 году он женился в Харлеме, а в 1620 году у него родился сын Николас, будущий известный художник-пейзажист.

Вместе с Хедой Клас считается основателем харлемской школы натюрморта. Его натюрморты делятся на две группы. К первой относятся «завтраки» и «банкеты». На них обычно изображены кувшины, бокалы, фарфор, хлеб, сыр, вино, устрицы, рыба, птица, ветчина, маслины и орехи. Очень часто он использовал лимон. Ко второй относятся произведения популярной в то время в Голландии разновидности натюрморта «ванитас», в которых при помощи символов — свечи, черепа, часов, музыкальных инструментов, старинных книг и т.п. — выражается библейская концепция суетности жизни.

«Картины Класа с изображением накрытых столов („завтраки“) отличаются скромностью подобранных предметов (глиняный кувшин, селедка, стакан, айва, трубка) и простотой композиции. Клас первым из мастеров натюрмортной живописи оценил роль света, воздушной среды и единого тона в колорите как важных средств, которыми может быть выражено единство предметного мира и окружающей среды.»

Питер Клас. «Натюрморт с селедкой, стаканом пива и булочкой». 1636 г. Museum Bijmans Van Beuningen, Роттердам.

Жан-Батист Клод Роби (1821-1910).

Олег Молчанов.

Борисоглебский мужской монастырь. Замечательное место в Ярославской области.

Янус Андреас Бартолин ла Кур (1837-1909)./ "Кусты вяза", 1873 г. Холст, масло. 38.5х60.5 см./ Statens Museum for Kunst, Копенгаген, Дания.

Иван Айвазовский «Лунная дорожка», 1841.

Морские пейзажи получались у живописца Ивана Айвазовского особенно хорошо и реалистично. Они словно переносят зрителя на место событий и окунают его в прохладу морского бриза и летнего вечера. Несмотря на то, что за свою долгую жизнь маринист написал около шести тысяч картин, он не повторялся в изображении водной стихии.

На картине «Лунная дорожка» художник изобразил прибрежную часть моря в период полнолуния. Ночное светило мягко плывёт между облаков, озаряя всё прозрачным сиянием. Красавица-луна освещает склоны гор, волны, строения и неспящие запоздалые парусники. Лёгкое дуновение бриза убаюкивает всё вокруг и погружает в ночную безмятежность.

На покупку этой картины желающих не было, поэтому Айвазовский писал её для своей частной коллекции, причём делал это не спеша — в три этапа. На первом этапе художник писал большой корабль и шлюпку с матросами. Корабль трижды менял свои очертания, отняв у мастера около трёх месяцев с перерывами.

Вторым этапом стало море и горы. Горы художник писал размашистой техникой, которая позволяла нанести поверх слоев несколько новых оттенков.

Третий этап – небо и луна с лунной дорожкой. Вся картина была закончена за шесть месяцев, но ещё три недели были потрачены на последующее лакирование работы. Под лёгкой кистью гения родилось совершенное творение, способное завораживать, успокаивать и вдохновлять.

Борис Кустодиев. «Яблоневый сад», 1918.

Кустодиев был настоящим певцом купечества, поэтому немало картин посвятил купеческому быту. С традициями этого сословия художник был хорошо знаком с самого детства – его семья арендовала флигель в купеческом доме в Астрахани. Возможно, именно это место изображено на картине «Яблоневый сад».

На полотне мы видим купеческую семью, которая готовится к чаепитию. Хозяйка уже принесла кипящий самовар, от которого идёт густой клубящийся пар. Рыжий купец уже потихоньку пьёт чай из блюдечка, а их молодая дочка собирает спелые красно-жёлтые яблоки. За забором видна прекрасная широкая Волга.

От этой работы веет спокойствием, умиротворением и нескончаемым оптимизмом. Кустодиев использовал яркие насыщенные краски и позитивные оттенки, чтобы передать ощущение тёплого, мягкого и гармоничного летнего дня. Однако в жизни художника всё было далеко не так празднично.

Шёл 1918 год — страшные, голодные и разрушительные для России дни. Это был тяжёлый послереволюционный период, когда художник жил очень бедно, сильно нуждался, да ещё и к тому же был тяжело болен.

С 1909 года у мастера начались проявления опухоли спинного мозга. Вскоре он оказался прикованным к постели и мог сидеть лишь по несколько часов в день в инвалидном кресле. Всё это время художник продолжал писать картины, хотя работа приносила ему сильные муки. Но именно с этого периода жизни Кустодиева стали появляться наиболее яркие и позитивные его произведения.

Живописец изображал на своих полотнах ярмарки, масленицы, чаепития, праздничные гуляния и дородных пышнотелых купчих, хотя за его окном в это время была смута, война, разруха, голод, холод, грязь и невыносимая нужда.

«Много я знал в жизни интересных, талантливых и хороших людей, но если я когда-нибудь видел в человеке действительно высокий дух, так это в Кустодиеве… » — писал Фёдор Шаляпин.

Коллеги восторгались мужеством, упорством и позитивным настроем Кустодиева, всегда давая его произведениям высокую оценку.

Картина «Яблоневый сад» словно погружает нас в сказку, позволяя хоть немного коснуться обычаев и традиций того времени. Она вселяет оптимизм и даёт современным вечно занятым людям остановиться и подумать о смысле своей жизни.

Иван Айвазовский «На смерть Александра III», 1894.

На этой картине мы видим сидящего человека в тёмных одеждах. Он держит в руках крест и о чём-то грустно думает. В самом верху полотна можно наблюдать крест, возвышающийся над городом. Что же художник хотел сказать этим сюжетом?

Картина называется «На смерть Александра III». Её написал знаменитый маринист Иван Айвазовский, потрясённый уходом из жизни императора-миротворца, скончавшегося в расцвете сил.

Революционные террористы в день годовщины смерти его отца императора Александра II 1 марта 1887 года организовывают покушение на Александра III. Казалось, что жестокий рок висит над династией Романовых, но покушение, организованное пятью революционерами-террористами, с треском провалилось. Император Александр III остался жив, а террористов казнили. Но злой рок по-прежнему висел над императором. 17 октября 1888 года в 50 километрах от Харькова у станции Борки поезд с царской семьей терпит крушение и Александр III держит на своих плечах обвалившуюся крышу вагона-столовой, пока его семья не выбралась. После этого здоровье императора резко пошатнулось и 20 октября 1894 года он умирает.

По замыслу художника, сюжет картины должен рассказывать зрителю о вечном торжестве жизни над смертью. Однако полотно, наоборот, получилось слишком траурным и мрачным, причём настолько, что пугало самого Айвазовского.

На картине изображена Петропавловская крепость и набережная, озарённая светящимся крестом, возвышающимся над пейзажем. Внизу сидит человек в тёмных одеждах, при этом не совсем понятно кто это — мужчина или женщина.

Некоторые искусствоведы считают, что художник изобразил супругу государя Марию Фёдоровну. Другие полагают, что на полотне — усатый мужчина. Одним он напоминает террориста Пахома Андреюшкина, покушавшегося на жизнь Александра III, другим — последнего российского императора Николая II. Также есть версия, что герой картины меняется в зависимости от угла зрения.

Мнение Татьяны Гайдук, директора Национальной картинной галереи им. И.К. Айвазовского таково:

"С моей стороны — это действительно вдовствующая Мария Федоровна. Она скорбит, её лицо скорбно. С противоположной стороны нет вуали, это лицо мужчины с усами, который улыбается".

С момента написания картины прошло более 100 лет, однако исследователи до сих пор не пришли к единому мнению по поводу этого персонажа. При этом саму картину долгое время прятали от широкой общественности по желанию самого Айвазовского.

Неужели прославленный живописец посчитал своё творение слабым, ведь, как известно, он не писал портретов. Трудно сказать, ведь сам мастер никак не прокомментировал желание скрыть картину, одна она до сих пор окутана ореолом мистики.

Картину «На смерть Александра III» впервые показали 13 октября 2003 года в Феодосийском музее Ивана Айвазовского. Однако гости экспозиции были удивлены тем, что полотно висело отдельно от основной экспозиции, в маленьком зале. Сразу же поползли слухи: "если смотреть на полотно больше нескольких минут, можно увидеть буквально невидимое, нечто воображаемое, потаенное, и вообще, воздействие картины на зрителя может оказаться непредсказуемым…"

Стоит отметить, что картина действительно мрачная, и людям с неуравновешенной психикой она может значительно подпортить настроение. Однако, вполне возможно, что нагнетание таинственности сделано только для большего пиара.

Сегодня картина «На смерть Александра III» висит в «Особой кладовой» феодосийского музея. Попасть туда может любой желающий за отдельную плату.

Морган Вестлинг (род. 1964). «Яблочный пирог».

Эдмунд Блэр Лейтон «Прочь!», 1899.

На этой картине мы видим даму, сидящую на мостике у пруда с недовольным видом и удаляющегося мужчину. У ног девушки лежит брошенный букет цветов.

Картина называется «Прочь!», поэтому, скорее всего, художник изобразил неудавшееся предложение руки и сердца.

Судя по всему, у героев картины были дружеские и ни к чему не обязывающие отношения. Во всяком случае так считала девушка, которая держала мужчину в «френд-зоне».

Однако, у героя были совсем другие мысли. Он питал к молодой красавице чувства и лелеял надежду жениться на ней. Герой часто приходил к ней в дом, добивался расположения её родителей и в конце-концов стал желанным гостем.

Он подолгу гулял с барышней, развлекая её различными историями. Скорее всего он был намного старше юной красавицы и знал много интересного, ей нравилось слушать его рассказы.

На одной из прогулок влюблённый кавалер всё-таки решился сделать девушке предложение, чем вызвал целую волну гнева и негодования. Красавица была настолько возмущена, что даже швырнула на землю подаренный букет и сказала незадачливому ухажёру убираться прочь.

Что же так рассердило героиню? Она явно не воспринимала мужчину, как будущего мужа, для неё он был не более, чем друг или поклонник. Возможно, она даже флиртовала с ним, но не думала, что он в своих желаниях зайдёт так далеко. Лёгкий флирт для неё вовсе не был основанием для замужества.

Расстроенный поклонник отправился восвояси, а девушка осталась сидеть на мосту с возмущенным лицом. Теперь она осталась без друга, но, возможно, она долго скучать не будет и быстро найдёт ему замену.

Розовые цветы в причёске и на платье девушки, могут свидетельствовать о том, что её сердце уже занято другим человеком, поэтому отсутствие навязчивого поклонника может быть ей только на пользу.

Картина оставляет достаточно много вопросов и простора для зрительской фантазии.

Василий Кандинский. «Акцент на розовый». 1926 г. Dessau-Alten. Германия.

Пабло Пикассо. «Портрет Паллареса». 1895 г.

Готфрид Хельнвайн (род. 1948).

Николай Дмитриев-Оренбургский. «Артиллерийский бой под Плевной. Батарея осадных орудий на Великокняжеской горе». 1880.

Юрий Анненков. «Портрет Всеволода Мейерхольда».

Альбрехт Дюрер. «Путь на Голгофу». 1527 г.

Константин Федорович Богаевский. «Поток. Фантастический пейзаж», 1908 г. Холст, масло. Размер: 170×125 см. Самарский областной художественный музей.

По духу полотно «Поток. Фантастический пейзаж», напоминающее старинный гобелен, близко символизму рубежа XIX – XX веков. Здесь можно найти характерное тусклое, «лунное» освещение, стилизованные силуэты деревьев, холодную сине-зеленую гамму стиля модерн.

Символический пейзаж, написанный на основе творческой фантазии автора, повествует о том, что в мире все смертно, кроме самой Земли, которая и сама как бы несет на своем челе «морщины времени».

Константин Федорович Богаевский, наряду с Николаем Рерихом и Аркадием Рыловым, был учеником замечательного мастера – Архипа Ивановича Куинджи, развивавшего в своих работах 2-й половины ХIХ века традиции романтического пейзажа, тяготевшего к особенным световым эффектам.

Парис Бордоне. “Венецианские влюбленные”, Около 1525–1530. Холст, масло. 81x86 см. Пинакотека Брера, Милан.

Сюжет представленного полотна можно трактовать как связанный с продажной любовью, выраженной в жестах персонажей: мужчина в нетерпении страсти подсовывает в руку молодой, цветущей женщины массивное золотое украшение, а сзади, в клубящейся полутьме, виден странный человек, вероятно, играющий роль сводника. Но девушка, прекрасное лицо которой серьезно и излучает душевную чистоту, искренне и любовно льнет к мужчине, нежно обнимающему ее.

Герои картины, освещенные ровным теплым светом, погружены в ту тоску по чему-то необъяснимому и недостижимому, которую венецианские живописцы стали выражать первыми: все эти тонкие и сложные состояния, к коим много позднее будут применять слово "экзистенциальный", стали определять настрой европейской живописи только столетие спустя.

Странный же персонаж на заднем плане, в берете, с красивым вдохновенным лицом и взглядом, устремленным вдаль, напоминает своим видом художника, творца. Он будто осмысливает в отвлеченных образах увиденных им или родившихся в его фантазии влюбленных и вполне может быть автопортретом самого Бордоне. В любом случае появление в композиции такого героя с ясно читаемым в его облике поэтически-философским отношением к любовной сцене сводит сюжет к отвлекающему маневру и усиливает аллегорический, иносказательный смысл полотна.

В живописи Венеции XVI века мотив чувственной неги, любовного томления, воплощенный возвышенно и поэтично, встречается часто, достаточно вспомнить полотна Тициана Вечеллио. У него учился выходец из Тревизо Парис Бордоне (Бордон), но аристократический дух, наполняющий тициановские произведения, и трепетная манера мастера, которая, впрочем, создает витальные образы, у его ученика сменились большей вещественностью, ясностью изображенного. Внешне картины Бордоне ближе к искусству его непосредственного наставника, но их содержание, точнее, сложно определимый настрой, идет от Джорджоне.