Песни и стихи.

Ни в коем случае!

жуткая поэма,

Сильная картина.

Грязная сказка
Весса Блюменбаум
ГРЯЗНАЯ СКАЗКА

Тысячеглазые,
Огромного роста,
В небо домов торчали
Наросты.
Болтался висельником
Месяц бледный.
Дрыхла
Под мерзлого снега
Коростой
Земля. Город спал.
Город за день устал,
Бедный…

Холодно,
Очень холодно
Грязно-черным январским вечером…
В подворотне –
Сидели души -
Парня и девушки -
Отбросов общества
Человечьего.
Парень –
Прекрасен
Необычайно,
Но лицо его мрачно,
Печально;
Девушка –
Грязная,
Безобразная,
Вся покрытая
Язвами.
Души – голые.
Им скрывать
Нечего.

Он, мрачно, с тоской в голосе:

Сегодня – ровно двадцать лет,
С тех пор, как мне сказали
«Нет».
Я был – непрошен –
Вырван – собакам брошен.

Не знал, не знал я, умирая,
За что меня лишают рая!
Ей, что же, родить меня было невмочь?!
Люди же ей обещали помочь…

Она хрипло хохочет:

Не думай много!
«Рая лишили!..»

Хмыкает:

Ты думал, что люди тебе
Помогут?

Да люди – только волю дай –
Такой тебе устроят «рай»,
Что будешь ты, имей в виду,
Искать спасения
В аду!

Он, гневно, поворачиваясь к Ней:

Прощенья нет
За такие слова!
Мало тебе, что вообще жива?!
А я – мертв!
Мертв!!!

Она, устало, даже не глядя в его сторону:

Да не ори ты, черт!

Забудь о том, что имею я шкурку –
Как говорят у нас – тело,
Поверь же: не в этом дело!
Пред тобой –
Душа:
Грязная, вонючая,
Рваная, измученная,
Оплеванная, битая,
Язвами покрытая –
В которую каждый
Тычет окурком!

Ты называл меня
Вздорной бабой,
Паршивой клячей,
Заразой ходячей,
А взять вот тебя хотя бы:
Белое личико
С нежной кожей…
Ах ты, ягодка!..

Коростовой рукой гладит Его щеку. Он брезгливо отшатывается.

Она, с насмешкой:

Что, противно? А был бы
Такой же!

И если ты думал, что
Здесь
Рай земной,
То светлый ангел –
Перед тобой!

Нервно хохочет, потом с тоской, сожалея, вспоминает:

А представь: я была
На тебя похожа:
Такое же личико
С нежной кожей…

В нервной задумчивости ковыряет что-то на подбородке, потом зло сплевывает и кричит:

Зато теперь –
Короста на роже!

Он вздрагивает от крика, а Она опять тихо, медленно продолжает:

Были когда-то
Прекрасные
Глаза голубые,
Ясные;
Волосы
До пояса
Цвета спелого колоса,
Были губки алые…

Снова кричит:

А теперь –
Видишь,
Что
Стало!
Среди своих
Ты встречал
Подобное
Чучело?!

Хрипло, натужно кашляет. Прокашлявшись, устало хрипит:

Чахотка замучила,
Выстриг,
Как каторжницу,
Лишай…

Он, перебивая:

Все равно ты жи…

Она замахивается и орет в исступлении:

Не мешай!!!

После роняет голову на колени и судорожно всхлипывает. Он никак не реагирует, полностью погруженный в собственные мысли.

Она, перестав плакать и вытирая с лица остатки слез:

Пускай зовут меня святоши
На теле общества
Коростой –
Я не желаю быть
Хорошей,
Но быть плохой –
Не так уж просто!..

Я, как и шкурка моя –
Раба приличий и вранья.

И что мне делать?
Биться?
Спиться?
Пойти ловить
Златую рыбку?!
Устала…
Лучше
Не родиться,
Чем жить,
Но
Чьей-то быть
Ошибкой…

Он задумывается. Долго молчит, затем нехотя выдает:

Жуткие слова…

Вздыхает.

Но, может быть,
Ты и права…

Что лучше:
Моя
Судьба
Нерожденно-трупья…

Она снова кашляет. Он - впервые – смотрит на Нее с сочувствием:

Или
Твоя:
Чахотка да струпья?..

Внезапно оживляясь:

Как ты –
Я не могу понять –
Меня сумела
Увидать?
Ведь и в полночном мраке,
И в серой мерзости дня
Не только люди,
Но и собаки –
Даже собаки
Не видят меня!

Она, усмехаясь:

Ненужных –
Видят ненужные;
Для других мы –
Как мутные лужи,
Грязный снег
Или что
Похуже…

Он пододвигается к Ней, молча обнимает. Грустно смотрят друг другу в глаза. Она устало кладет голову на Его плечо. Оба тихо, почти беззвучно плачут.

Вдруг Его лицо проясняется, и Он предлагает:

Пойдем –
Вот мой тебе совет
В Страну людей,
Которых
Нет.

Она, равнодушно:

А что,
Такая
Есть
Страна?

Он смущается:

Не знаю, есть ли…
Быть –
Должна.
Должен же все-таки быть
Приют
И нашей –
Ненужной –
Породе…

Она вопросительно смотрит Ему в глаза и неясно, чуть заметно улыбается.

Он, озабоченно:

Что с тобой?
Хочешь остаться
Тут?

Она, все так же чуть заметно улыбаясь:

Нет…
Просто, кажется,
Боль
Проходит…

Утро месяц усталый душит.
На месте, где были души –
Хлясь –
Девушка падает
В грязь;
Лицом хороша и фигуркой
Та самая «шкурка».

Ночь сгинула.
Сразу шум возник,
За спешкою спешка гонится;
Вдруг – ой, а за ним –
Крик:
- Люди! Люди!
Глядите!
Покойница!

И в заплеванной
Подворотне,
Как на площади
В базарный день,
Толпились,
Кричали,
Головами качали
Все, кому не лень.

- Покойник?! Здесь?!
Это что, шутка?
- Девка?
- А, ну значит, проститутка!
- Глаза-то какие стеклянные!
Наркоманка небось, или пьяная!
- Не, Васек, вроде приличная:
Рожа –
Без краски,
Одежа –
Обычная…
- Молодая…
Замерзла, видно.
- Не толкай!..
- Молодым
Умирать
Стыдно!
Ей бы рожать,
Работать,
Учиться!..
- А скольким могла бы она
Сгодиться!..

Холодно,
Очень холодно;
Ветер воет,
Как битый пес.
По улицам обмерзшего города
Едет за девушкой
Труповоз.

Она лежит.
В снег грязный
Вмерзла.
Ей дела нет ни до мороза,
Ни до болтающих людей:
Все безразлично стало ей.
Из губ,
Что треснули
Улыбкой,
Как гной,
Немой
Вопрос
Сочится:
«Что
Лучше:
Вовсе не родиться,
Иль жить, но чьей-то быть
Ошибкой?..»

2013

Я люблю хорошие стихи Лермонтова. И хорошие стихи Пушкина. Также как и любого другого поэта. Плохих их стихов я не люблю, и это совершенно адекватно
И да, плохие стихи у них есть. "Стыдить лжеца, шутить над дураком И спорить с женщиной — всё то же, Что черпать воду решетом: От сих троих избавь нас, боже!.." - что это как не плохой стих?

NoraNora, что-то я давеча перепел. Понесли ботинки Митю. извиняюсь.

Валентин Иванович Иванов, выступавший в печати под псевдонимом Горянский, родился в 1888 году в городе Луге близ Петербурга. http://az.lib.ru/g/gorjanskij_w/text_1917_stihi.shtml

120. НЕОБЫЧАЙНАЯ ИСТОРИЯ
(ОРФЕЙ НА НЕВСКОМ)

Событие в гостинице для приезжающих "Рига".
Дело не только что - плюнул да вытер,
Пращур Моцарта, Шопена и Грига -
Импровизатор Орфей пожаловал в Питер.

Побранился с прислугой за углы с паутиной,
Такой несдержанный, такой резкий...
А номер хороший, за пять с полтиной,
Даже с балконом на самый Невский.

Шею освободил от хомута-крахмала,
Расстегнул пуговки на пике-жилете,
Детина - троих на один взмах мало,
Вот они - античные греки эти.

Вышел на балкон - господи боже!..
А народу! А шуму! Экое место,
Точно в квашне крепкие дрожжи
Пучат и пузырят черное тесто.

"Так ли мы жили когда-то в Элладе",-
Думал Орфей, облокотись на перила.
Каменная улица во всем параде
Миллион очей в Орфея вперила.

Всё заманчиво, всё искусно,
Только глядеть, глядеть да дивиться.
Но эллину бедному стало грустно...
А когда же художник за мольберт садится?

А когда ж хочется письменно и устно
Излить обуревающие тебя чувства?
Еще раз повторяю: когда грустно.
Именно грустью живо искусство.

Господа репортеры! Легко и просто!
Обеспечьте на завтра строк по двести,
Спешите на Невский - дом девяносто.
Сто целковых заработаете все вместе.

Прыти вашей превысьте меру,
Очень интересно, кто из вас лише:
Орфей хочет возобновить карьеру
И с арфой своей на балкон вышел.

Ведь на улице нельзя завязать шарфа:
Глядишь, толпа собраться успела.
Что ж случилось, когда чудесная арфа
Звучной пеной над проспектом вскипела?

Фонтанами голубыми взмыли аккорды,
Солнечная песня на Невском нависла.
И вот автомобильные тупые морды
Вдруг насторожились, полные смысла.

Миг - и панель запрудили люди,
Черной, мягкой и беззвучной ватой.
Еле-еле продвигался в запруде
С полным трамваем вагоновожатый.

Стоп вагон! Третий! Четвертый!
Лошади и моторы - все в кучу.
Кто-то кого-то послал к черту
И полез на фонарь, чтобы слышать лучше...

На резиновой шине жук каждый,
Дома и мостовая стали из пробок.
Кинулись на улицу с неутоленной жаждой
Песня и тишина бок о бок.

И даже тот, кто всегда неистов,
Был у Орфея победным трофеем.
Разгонявший с городовыми публику пристав
Головой поник, очарован Орфеем.

А городу снились допетровские ели,
Топкие болота с озорным лешим...
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Пусть это было на самом деле -
Хочешь, читатель, друг друга потешим?

<1916>

21. КОНЦЕРТ БАНКИРА

1
О МУЗЫКЕ ВООБЩЕ

Может быть, вы тоже к музыке пылки,
А по-моему, так это глупости;
Лучше самому дома гвоздем по бутылке,
Чем для этого куда-то рубль нести.

Ну, сыграет вундеркинд лет под сорок,
Ну, споет какая-нибудь каракатица, -
Пускай вундеркинд своей маме дорог,
А я на него не желаю тратиться.

Пусть каракатицу обожают князи,
Графы всякие и разные сиятельства,-
В голосе не связки важны, а связи -
Истина, не требующая доказательства.

<1917>

Смешные бабочки в ночи,
И только лунные лучи,
Соседствуют с огнём свечи,
Ведь здесь мой малый рай.

Люблю я утром пить вино,
И мне, конечно, всё равно,
Что жизнь — театр и кино,
Ведь здесь мой малый рай.

Сижу спокойно на окне,
И улыбаюсь толкотне
Задорных искорок в огне,
Ведь здесь мой малый рай.

И пусть не люди мы, а звери,
Зло и коварство нас согрели,
Всю ненависть запечатлели,
Ведь здесь мой малый рай.

И летний ветер греет душу,
Вся нежность вырвалась наружу,
Огонь одежду мою сушит,
Ведь здесь мой малый рай.

И человечеству ведь стыдно,
Политикам проблемы видно,
Самоубийца, не обидно?
Ведь здесь НАШ малый рай.

А с Мурком вот что происходит:
Не под своим ником заходит;
Заходят в праздной суете
Разнообразные не те.

Мурк, полно паясничать. Открой личико.

Бессонница
Александр Межиров

Хоронили меня, хоронили
В Чиатурах, в горняцком краю.
Черной осыпью угольной пыли
Падал я на дорогу твою.

Вечный траур — и листья и травы
В Чиатурах черны иссиня.
В вагонетке, как уголь из лавы,
Гроб везли. Хоронили меня.

В доме — плач. А на черной поляне —
Пир горой, поминанье, вино.
Те — язычники. Эти — христиане.
Те и эти — не все ли равно!

Помнишь, молния с неба упала,
Черный тополь спалила дотла
И под черной землей перевала
Свой огонь глубоко погребла.

Я сказал: это место на взгорье
Отыщу и, припомнив грозу,
Эту молнию вырою вскоре
И в подарок тебе привезу.

По-иному случилось, иначе —
Здесь нашел я последний приют.
Дом шатают стенанья и плачи,
На поляне горланят и пьют.

Или это бессонница злая
Черным светом в оконный проем
Из потемок вломилась, пылая,
И стоит в изголовье моем?

От бессонницы скоро загину —
Под окошком всю ночь напролет
Бестолково заводят машину,
Тарахтенье, уснуть не дает.

Тишину истязают ночную
Так, что кругом идет голова.
Хватит ручку крутить заводную,
Надо высушить свечи сперва!

Хватит ручку вертеть неумело,
Тарахтеть и пыхтеть в тишину!
Вам к утру надоест это дело —
И тогда я как мертвый усну.

И приснится, как в черной могиле,
В Чиатурах, под песню и стон,
Хоронили меня, хоронили
Рядом с молнией, черной как сон.
http://ruspoeti.ru/aut/mezhirov/9020/

Я тоже песню знаю... жалостливую

У Мурка четыре ноги,
Лапы и хвост,
Но ты трогать его не моги, не моги
За его малый рост, малый рост.

Прочел "Анна", Александр Дольский
https://www.litmir.me/br/?b=175618&p=1

теперь в ней ещё и Антуан участвует...
Прощай, болезная!

Шаинский и Танич, "Если с другом вышел в путь".

Очень хорошо пишет.

где слово застало
Лион Элчети
я буду писать вам - разбейте скрижали, чтоб мысли осколком в умы не попали
сожгите всю мудрость, по ветру развейте, последние искры слезами залейте
...и бейте! на подступах слово крушите, чтоб где не пристало гвоздём на магните
все книги порвите, чтоб разум окутать, чтоб мысли родные с моими не спутать
чтоб в слух не забрались, в сердцах не забились, в глазах, чтоб случайно где не засорились
не скрылось в толпе, чтобы ваше виденье, чтоб не наступило на горло прозренье
чтоб ваше сознанье в моём не пропало, я буду писать вам, где слово застало

писать я вам буду - готовьтесь ругаться, смеяться и плакать, в словах кувыркаться
желанье не слушать заранье уймите - от длинного носа вы не устоите
вы всё запишите, запомните где-то, чтоб не приземлилась иначе монета
чтоб вам априори всё знать и всем ведать, чтоб словом обугленным не отобедать
глушите моторы, скорее под крыши, в траве оставайтесь, ни грамма не выше
...и тише! слова, чтоб где не просвистели, коварного вора, чтоб не проглядели
в обратном лице, чтоб себя не узнали. я буду писать вам - разбейте скрижали

писать я вам буду ни много ни мало, юлить, извиваться налево-направо
я вспомню вас где-то и где-то забуду, за каждое слово сражаться я буду
бодать вас я буду, таранить, толкаться, меж вами я буду к себе пробиваться
к своей половине средь вас, что пропала. я буду писать вам, где слово застало

писать я вам буду, снимать ваши лица, в одном всех ловить, чтобы не раздвоиться
я к вам подгоню все былые сюжеты, финальным вопросом раскрою ответы
правдивым до смеха, до ярости лживым, в себе разделённым, собой одержимым
спрошу я вас где-то, где вы не бывали... я буду писать вам - разбейте скрижали

писать я вам буду, на бой выходите, традицию гордо на щит поднимите
врага принимайте, роняйте и бейте, свой вид отражайте, нигде не жалейте
всё слово допейте, что верно вам служит, достаньте победу, что с вами не дружит
язык наточите, расплавьте орало, я буду писать вам, где слово застало

писать я вам буду последним и первым, аккорд наберу по размеренным нервам
отвоет струна вековые мотивы, от смеха засохнут плакучие ивы
завянут последние дни под лучами, прольются рассветы седыми ночами
от сна отойдёте, где не засыпали. я буду писать вам - разбейте скрижали

писать я вам буду, ни днём и ни ночью, конца там не будет - одно многоточье
рассвета не будет, не будет заката, не сделает вывод петлю акробата
разгонится узел, назад обернётся, там между строками язык провернётся
где мысль от небес шар земной оторвала, я буду писать вам, где слово застало

писать я вам буду у вас за глазами, за вашей спиной, где стоите вы сами
в том виде, в котором себя выдаёте, за столько, за сколько себя продаёте
ни больше, ни меньше, подходит расплата, всё ровно и честно, как стук циферблата
всё вовремя будет, чтоб вы не узнали. я буду писать вам - разбейте скрижали

писать я вам буду в разбитом экране, чтоб титры не выдали автора в стане
чтоб ваш Альтаир не достиг своей цели, слова чтобы в нём навсегда онемели
язык ваш, чтоб градуса где не набрался, с моим, чтоб случайно не переплетался
чтоб он не вонзил своё скрытое жало, я буду писать вам, где слово застало

писать я вам буду, играть в недоборе, чтоб ноты упали, заплакали в горе
водой, чтоб омылись, огнём причесались, горой нарядились, с ветрами обнялись
всё время под носом у вас, чтоб промчалось, закончилось, будто и не начиналось
отходы мгновений, чтоб не угнетали, я буду писать вам - разбейте скрижали

писать я вам буду за разом ещё раз, заразной икотой сорвётся мой голос
волною промчится, прокатится мимо, удавится разом моя пантомима
напьётся всё эхо хмельными речами, прорвётся он где-то у вас за плечами
развеется всё, что меня повторяло, я буду писать вам, где слово застало

писать я вам буду покуда нить рвётся, пока я не вспомню, где всё разовьётся
где что-то забыл я в рассеянном свете, где чьё-то дыханье застыло в куплете
пока не проснётся моё отраженье, пока не услышит своё ударенье
чтоб вы половину с собой не забрали, я буду писать вам - разбейте скрижали

Лион Элчети

Весьма политическое... но такова наша действительность...

Прекрасней Польши нет соседа,
На Украине — карнавал:
Ей панство шлёт галстукоеда,
Который убивал Цхинвал!
Галстукоед громит границу,
А польский пан от счастья пьян, —
Такую запустил жар-птицу
Он в цэевропский балаган.
Но чей приказ велел поляку
Жар-птицу заманить сперва,
Чтоб Украине эту бяку
Впендюрить?... Польша такова!
Поляки жару поддавали
Галстукоеду в ночь, когда
Он убивал людей в Цхинвале,
Подлец, не знающий стыда.
Поляки подстрекали к драке
Такую мразь со всех сторон.
И враки стряпали поляки,
Что мы напали, а не он!..
Теперь границы Украины
Галстукоед легко порвал,
И это — сердца именины
Для тех, кто заказал Цхинвал,
Который сыщет где попало,
В любой стране, везде, всегда,
Маньяк глобального Цхинвала,
Подлец, не знающий стыда!

Юнна Мориц

Из фейсбука:

Першенье в горле, в ухе – канонада.
Под пледом мне понежиться бы надо,
впрок выспаться в преслякотную пору.
Но скажет терапевт: «Иди ты к ЛОРу!"
А там - аншлаг. Есть повышение спроса
по осени на "ухогорлоноса".
Воскликну я, хоть будет сипл мой голос:
"Мне нужен оториноларинголог!»
Пройду без очереди сквозь столпотворенье.
Ведь должен бонус быть за скороговоренье!

Авторша: Н. Санникова

Ще не вмерла Україна,
Але може вмерти:
Ви самі її, ледачі,
Ведете до смерти!
Не хваліться,
що живе ще
Наша воля й слава:
Зрада їх давно стоптала,
Продала, лукава.
Ваші предки торгували
Людськими правами,
Їх продавши, породили
Нас на світ рабами.
Не пишайтеся ж у співах
Ви козацьким родом:
Ви раби, хоча й пани ви
Над своїм народом.
Україна вам не мати,
Є вам інша пані,
Зрадних прадідів нікчемних
Правнуки погані!
Тільки той достойний щастя,
Хто боровсь за його,
Ви ж давно покірні слуги
Ледарства гидкого.
Ви ж давно не люди -трупи
Без життя і сили,
Ваше місце - кладовище,
Яма та могили.
Як живі покинуть мертвих,
Щоб з живими стати,
«Ще не вмерла Україна»
Будемо співати.
Як живі покинуть мертвих,
Прийде та година,
Що ділами, не словами
Оживе Вкраїна.

Борис ГРІНЧЕНКО

(из фейсбука)

Михаил Харитонов
ИСПОВЕДЬ СОВЕТСКОГО ЧЕЛОВЕКА

== По мотивам Ивана Поликарова и Аркадия Гайдара

Чтоб вы сдохли, цветы и колбасы!
Вы от подвигов нас отвлекли!
И уверовали ширнармассы,
В пёсьи ценности глупой земли.

Наши деды, что в танках горели,
Подыхали на стройках святых -
Проглядели они, проглядели!
Колбасу ту не взяли на штык!

Возжелали мы розу и булку,
Выпить водку и плюхнуться в сон.
А по чёрному переулку
ПодкрадАлся к нам вражий шпион.

Он растлил нас холодной рукою,
И под поезд потом побросал,
Плоти наши пустил он рекою,
И потом ещё сверху насцал!

И плывём мы, во мгле коченея,
Ни погибнуть, ни жить не умея.

—- добавлено: 10 окт 2017 —-

Нам с Европою, братва,
Надо б породниться.
Шмутки, выпивка, жратва...
В общем — заграница.
— На Европу нам начхать!
Что нам та Европа?!
Мы пихали и пихать
Ее будем в ж...у!
— Было дело, мы ликер
Стаканами пили.
Немчуру ж наперекор
Всем чертям лупили.
— Мир настал. Прошли года.
Где они, победы?!
Достаются, как всегда,
Нам, Иванам, беды.
— Прекращайте разговор.
Позабыли, видно,
Что за это с давних пор
Срок дают солидный.
— Верно, братцы, повторим!
За эпохи вехи!
Пусть цветет наш Третий Рим
Ныне и вовеки!
А. Зиновьев

Язык фольклора – это чистая отрада,
Язык простора, говорящий паханам,
Что невпихуемое впихивать не надо!
Но невпихуемое впихивают нам.

У невпихуемой элиты нет извилин,
Где невпихyйство отражается в мозгу,
И глаз элиты невпихуемой замылен, -
Её и впихивают – через не могу!

Идёт реклама невпихуемой новинки,
Чьё невпихyйство в телеящике звездит, -
В такой новинке, износившейся на рынке,
Сидит впихуемый в элиту троглодит.

Новинку эту приготовила бригада,
Я говорю ей русским языком,
Что невпихуемое впихивать не надо, -
Но ей язык фольклора не знаком!

Язык фольклора – сочен, точен, весел,
Язык простора, где прекрасные плоды
Язык фольклора русского развесил,
Спасая нас от невпихуемой среды.

Юнна Мориц

Умеете ли вы панчить, как Гнойный?
https://daily.afisha.ru/music/6430-umeete-li-vy-panchit-kak-gnoynyy/

У меня результат - вы и есть Гнойный. Раунд!

Павел Коган. Погиб в 24 года. При жизни не печатался. Гений.

Тебе опять совсем не надо
Ни слов, ни дружбы.
Ты одна.
Шесть сотен верст до Ленинграда
Заснежены, как тишина.
А я пишу стихи,
Которым
Увидеть свет не суждено.
И бьют косым крылом просторы
В мое обычное окно.
И, чуть прищурившись, я слышу,
Как каплет с крыш.
Я слышу, как,
Шурша, как шелк,
Спешат по крышам
Старинной выковки века,
Как на распахнутом рассвете
Ты слезы вытерла с лица.
Так мир устроен —
Дым и ветер,
Размах и ясность до конца.

1937 год.

Tak

.

Стишок, который всё вспоминали в одном недавнем сериале:

стишок Осипа Мандельштама:

КАЛОША
Для резиновой калоши
Настоящая беда,
Если день — сухой, хороший,
Если высохла вода.
Ей всего на свете хуже
В чистой комнате стоять:
То ли дело шлепать в луже,
Через улицу шагать!

местным поэтам

прослушайте до финала
оно того стОит

Песни от первого канала 01.01.18.

Звездин Аркадий Дмитриевич (Аркадий Северный). Песни

Чаплин убежден, что если Шнур не образумится, то окажется в аду

https://m.ura.news/news/1052321715

переделал второй куплет: Раньше, перед тем, как отжарить мы их мыли, маслом брызгали чуть-чуть, жарили, солили, раньше мы весь дом прям за....вали ими, вот так раньше мы девочек любили.

ПесТня! Елбасы, Елбасы, что ж ты бросил коня, пристрелить не поднЯлась рука? Елбасы, Елбасы, ты нам дал Астану, но твой конь под седлом Комсюка.

Чинзана?

Просто Муза посетила (Монсоро в политике напомнил ). Вот опять Муза пришла "Елбасы, Елбасы, ты нам дал колбасы, но теперь наш Комсюк без коня"

Ишмаэль, Ишмаэль, что ж ты бросил коня, пристрелить не поднялась рука? Ишмаэль, Ишмаэль ты оставил страну и твой конь под седлом у гоЯ.
Ишмаэль, Ишмаэль как ты принял гиюр, как обрезать поднялась рука? Ишмаэль, Ишмаэль ты приехал в Хайфу и теперь ты читаешь Танах.